Он — хитрый шпион и предатель Родины из «ТАСС уполномочен заявить...», граф Рошфор из «Трех мушкетеров» и Николай Петрович из сериала «Воронины»... В общем, «свой». Борис Клюев — артист с очень яркой, самобытной творческой индивидуальностью. Сегодня он активно работает в Малом театре, успешно снимается в кино и на телевидении. Фильмы и сериалы с его участием пользуются неизменным зрительским успехом.
— Борис Владимирович, на гастролях не возникает желания немного схалтурить, ведь публика в провинции не так взыскательна, как в Москве?
— Нет, это просто невозможно. Если ты любишь свою профессию, то будешь максимально выкладываться и в столице, и на окраине, и за рубежом. Это зависит от уровня твоего профессионализма. Зритель везде одинаковый, если он приходит на спектакль, значит, ему интересно. Никогда не забуду, как однажды мы выступали в ФРГ, там, кстати, в театр ходят только богатые люди. Нас поразила одна дама, которая сказала: «Странно, но у вас даже маленькие роли играют хорошие артисты». Просто в Германии маленькие роли могут играть пожарные, рабочие. Для нас это нонсенс. Мы академический, старейший русский национальный театр, и этим все сказано. У нас есть традиции, мы их бережем и очень этим гордимся.
— Есть ли у вас любимые роли в кино и театре?
— Нет таких ролей. Во-первых, ты никогда не знаешь, что получится, а что нет. Я много снимался в сериалах, и работы были отмечены критиками, но они тихо прошли, и о них забыли. Вот сериал «Воронины» изначально был просто для заработка, никто не ожидал, что он будет иметь такой колоссальный успех. А сейчас сценаристы пишут и пишут, команда работает, зрители любят этот сериал, рейтинг очень высокий.
Хорошо помню свои ощущения, когда Володя Фокин снял «ТАСС уполномочен заявить…». Там у меня была небольшая роль. Но я никогда в жизни не испытывал такого зрительского внимания, как после выхода на экран этой картины, я просто никуда не мог выйти. Отгадать, что удастся, а что нет, невозможно.
— Может быть, есть роли, которые вы хотели бы сыграть, но не случилось?
— Да, такие роли есть. Когда я был молодым актером, я составил себе список ролей, которые мне хотелось бы сыграть. Из этого списка я сыграл только две роли, а остальные, к сожалению, ушли. Какие это роли, пусть останется тайной.
— А какие две роли удалось сыграть?
— Это роль Мурова в спектакле «Без вины виноватые». Я очень любил Бориса Ливанова, молодым актером подражал ему, старался быть на него похожим. Он в то время играл этот спектакль и произвел на меня огромное впечатление. Вторая роль — это роль лорда Портеса в «Круге» Сомерсета Моэма, у нас он назывался «Любовный круг». Спектакль всегда проходил при аншлаге.
— Многие знают вас по комедийному сериалу «Воронины». Скажите, не мешает ли образ «хамоватого» папаши играть в театре?
— Я по своей природе театральный актер. И, несмотря на то что у меня уже более 150 ролей в кино, я всегда и везде говорю о том, что я — актер театра. Малый театр, в котором я работаю 45 лет, — это мой дом, моя жизнь и мой храм. Это просто нужно разделять: кино дает актеру популярность, а это тоже очень важно для профессии, когда тебя узнают. Нет, это не мешает, наоборот, это большой плюс, если у артиста есть популярность, дополнительная любовь зрителей.
Кстати, сериал пользуется большой любовью зрителей. Я думаю, он еще будет жить, хотя нам, актерам, он уже порядком поднадоел (смеется). У меня наступил такой период, что сейчас меня больше любят дети, поклонники как-то поменялись. Знаете, когда после выступления идут люди с цветами, а среди них — дети, я сразу говорю своим коллегам: «Ну, это ко мне».
— Борис Владимирович, вы передаете свой опыт молодым поколениям?
— Да, я как раз сейчас набираю два курса: один — бюджетный, другой — контрактники. Еще я являюсь заведующим кафедрой мастерства актера, так что на мне лежит большая нагрузка по нашему родному Щепкинскому училищу. Набор огромный, абитуриентов тьма, едут отовсюду, включая страны ближнего зарубежья. Эстонцы, украинцы, белорусы, молдаване, азербайджанцы — все едут поступать к нам.
Я всегда говорю абитуриентам, что в этой профессии их не ждет ничего хорошего, что надо будет идти через тернии к звездам. «Придя в театр, вы столкнетесь с жестокостью, конкуренцией, порой — с предательством, и к этому вы должны быть готовы, — говорю я им. — Если вы думаете, что вам удалась одна роль и все от этого рады, вы глубоко ошибаетесь». Все знают, что я очень строгий педагог, и поэтому меня боятся. И это очень благотворно действует на учебный процесс.
Студенты приходят разные, у кого-то на загривке татуировка… Все это в течение полугода приводится в порядок, ненужные предметы исчезают, татуировки сводятся. Я всегда говорю, что все можно нарисовать карандашом, а вот сыграть леди Уиндермир (героиня пьесы Оскара Уайльда «Веер леди Уиндермир». — Прим. ред.) с татуировкой на ноге или на спине — уже нельзя. Есть профессия, и к ней нужно относиться уважительно. Я всегда требую этого от ребят.
