— Будет случай, напиши про Зою Трофимовну Демцуру — столько лет она в нашей больнице проработала, потом в спортивной школе — медиком. Достойна внимания. Сейчас на пенсию вышла. Найди ее! Дочь, Татьяна Плетюхина, у нас же работает…
Я кивнула, правда, близких поводов наведаться к медикам не было. Тем не менее, мимолетный разговор осел в памяти, и спустя полгода наша встреча с ветераном лянторской медицины состоялась.
Хотела — в учителя, а стала врачом
Дверь в квартиру открыли сразу трое — сама Зоя Трофимовна, ее дочь Татьяна Дмитриевна и Женечка — единственная дочь и внучка, любимица всей семьи. И как-то сразу разговор закрутился вокруг этой попрыгуньи — маминой копии, кстати. Именно Женины интересы, ее насыщенный график — школа, пение, танцы — бабушка поставила на первое место и распрощалась-таки с любимой работой. На давно заслуженный отдых она вышла только в прошлом августе, в возрасте 77 лет! Говорит, трудилась бы еще, но, коль внучка в первый класс пошла, ее надо отвести в школу, встретить, накормить, если родители заняты, в школу искусств сопроводить. Ходят и стар и млад по возможности пешком, так что движения вдоволь и праздного времени — нет.
Зоя Трофимовна в детстве мечтала работать в школе. Она жила в украинской деревне Софиполь, в 30 километрах от Стерлитамака (Башкортостан). Там окончила семилетку. В старших классах приходилось ходить в райцентр Толбазы.
— До сих пор помню вереницу детей и взрослых, мы в школу шли, они — на работу, прямо по трассе Уфа — Оренбург, — вспоминает Зоя Трофимовна.
Она дружила с соседской девочкой Нелли, вместе и поступили в педагогический институт, заочно. Сдали первые зачеты, тут же и практика началась в сельской школе, где девчонок так нагрузили, что они не выдержали — сбежали в Стерлитамакское медицинское училище, там недобор студентов был.
— Целую неделю мы хлопотали о документах, не хотели нас отпускать, ведь, получается, мы чужие места заняли на курсе, — говорит моя собеседница.
Так и вывела судьба Зою Трофимовну на стезю врача, впоследствии она стала «Отличником здравоохранения СССР», здесь, на Севере, заслужила почетное звание «Ветеран труда ХМАО-Югры».
Как сбылась мечта
Зоя Трофимовна успела почувствовать профессию еще до поступления в институт — училась в Уфе по специальности «Лечебное дело». А прежде работала в течение года фельдшером в башкирской деревне, потом пятилетку — в городе Салавате, в школьном медпункте. Диплом получила в 1969 году.
— Направили меня терапевтом в «закрытую» медсанчасть №20 в Салавате, которая обслуживала вредное производство — нефтехимический комбинат. Дважды в неделю выезжала в цех, осматривала рабочих. Тогда диспансеризация хорошо была налажена. Сейчас вспоминаю советскую медицину, она действительно была эффективной. Люди с язвенной болезнью, гипертонией, ишемической болезнью сердца состояли на учете.
Пролетели три года. Молодого специалиста направили в Москву, в ординатуру. Вернувшись, Зоя Трофимовна перешла с амбулаторной службы в стационар той же медсанчасти. Стала заведовать терапевтическим отделением. И все бы ничего, но уж больно много административных обязанностей возложили на женские плечи.
— Очень напряженная работа была. Терапевтическая конференция раз в месяц плюс общебольничная конференция, организация выезда на ЧП, пропагандистом была, состояла в парткоме, профсоюзе. Еще была такая организация — НОТ (научная организация труда). И везде не просто прийти — посидеть, а готовить доклады требовалось. Муж с детьми спят, а я ночами сижу — пишу. Своей непосредственной работой — лечебным делом — некогда было заниматься, одни должностные и общественные нагрузки… Помню, говорю начмеду — освободите меня, неужели молодых врачей нет?! А она, как назло, еще в одну комиссию меня включила — по летальным исходам. Не пойти нельзя: тогда же социалистические соревнования были, отделение не могла подвести.
Вы еще помните, как раньше общались с родными, друзьями, коллегами из других городов? Правильно, письмами. Вот и Зоя Трофимовна излила на бумаге душу своей подруге, тоже врачу-терапевту, Наталье Васильевне Недоспасовой. В ответ из поселка Лянторского Сургутского района пришло приглашение на работу. Отступать было некуда — всей семьей решились на переезд, лет на пять. Супруги были уже состоявшимися людьми, дети — Таня и Максим учились в школе. Загадывали тогда — мебель новую купим, приоденемся. А еще исполнится студенческая мечта Зои Трофимовны — увидеть загадочный, снежный Север. Шел 1987 год.
Словно на передовой
Она хотела работать в поликлинике, а попала в стационар, «на передовую»: сразу поставили на заведование терапевтическим отделением.
— Врачи там не держались: три месяца отработают и уходят. А мне было хорошо! Без бумажной работы и этих опостылевших общественных нагрузок. Я лечила людей и получала от этого удовлетворение. Когда больной идет на поправку, на выписку — это бальзам на душу! Правда, есть и обратная сторона: летальный исход. Бывает, человека нельзя спасти. Для врача это душевная рана. По молодости говорили — привыкнешь. Нет. Я неделями думала, в голове каждый свой шаг взвешивала — оценивала. Каждого помню, ведь, когда ведешь пациента, привыкаешь к нему, как к родному. Умрет человек — такая трагедия! Вроде самого тебя частица умирает, — признается героиня.
Ей вторит и дочь — Татьяна Плетюхина, которая также проработала в стационаре терапевтического отделения Лянторской городской больницы десять лет.
Врачи работали на износ: специалистов не хватало, и не только узких, но и всегда востребованных терапевтов. Практически все работали на полторы ставки, с восьми утра до шести вечера. Дважды в месяц — дежурства. Из больницы не выходили по 36 часов.
— Реанимационного отделения не было, тяжелым больным оказывали экстренную помощь и отправляли вертолетом в Сургут. По ночам, в выходные и праздники в больнице дежурил один врач — на все случаи. На всю жизнь я запомнила профессиональный праздник — День медицинского работника, когда в мое дежурство поступили сразу трое — роженица с кровотечением, раненый мужчина и пациент с переломом — это же не мой профиль! Как справлялись? Оказывали неотложную помощь и срочно вызывали из дома хирурга, гинеколога, травматолога, педиатра… У меня сколько раз так было — поставлю суп на плиту варить, а тут звонок в дверь — вызывают на работу срочно. Бегу! Для меня хозяйство, уют в доме, обстановка никогда главными не были. Я всю себя отдавала работе. Потому и замуж поздно, по общепринятым меркам, вышла — в 36 лет, — вспоминает Зоя Трофимовна.
В «мамино» терапевтическое отделение…
Татьяна тоже мечтала о белом халате — поступила в Тюменский медицинский. Спустя пару лет младший брат Максим сдал экзамены в нефтегазовый вуз, тоже в Тюмени. Зоя Трофимовна и сама удивляется, как ей, в ту пору уже вдове, удалось выучить двоих детей. В 90-е годы прошлого века, когда в стране шли один за другим кризисы — политический, экономический, социальный, нравственный… Зарплата бюджетников была копеечной. Зоя Трофимовна делила ее на троих. Жили очень скромно, но своим принципам не изменили — учиться и еще раз учиться! «Потому что образование дает профессию, а профессия дает кусок хлеба», — считают в семье.
Студенческая жизнь у будущих врачей — длинная, у Татьяны процесс обучения продолжался восемь лет: основной этап учебы — шесть лет, следом два года ординатуры. Молодым специалистом она пришла в «мамино» терапевтическое отделение стационара ЛГБ. Но поработать вдвоем им пришлось недолго. В 62 года Зое Трофимовне сделали предложение — перейти в спортивную школу. И она согласилась. Об этом чуть ниже. А пока — о докторе Плетюхиной.
Двери ее кабинета всегда открыты для врачей, медперсонала, пациентов — и они идут нескончаемой чередой. Часто бывает, к своим прямым обязанностям — работе с документацией Татьяна Дмитриевна приступает только вечером, когда поликлиника пустеет. Тогда есть возможность сосредоточиться, плодотворно поработать.
— Хозяйка надо мной — уборщица, приоткроет дверь, строго посмотрит — значит, засиделась я, пора домой, — смеется заместитель главврача по клинико-экспертной работе.
И все же административная должность дает больше свободного времени, нежели приписка к стационару. Поэтому Татьяна сделала выбор в пользу интересов семьи, маленького ребенка, когда пришел срок выходить из декретного отпуска.
— Трудно клиницисту перейти на административную работу с бумагами. Но и на этом месте я тоже приношу людям пользу: ко мне многие обращаются. Часть работы делаю за врачей — они нагружены. Согласовать переводы, устроить консультации, обследования, собрать пакет документов на высокие технологии — все через меня проходит. За последние десять лет медицина в нашем округе сделала качественный рывок. Так, онкологические больные за редким исключением получают лечение, включая лучевую терапию, не выезжая за пределы региона, — в Сургуте, Ханты-Мансийске. Мне есть с чем сравнить: шесть лет назад, когда я только вступила в должность, мы потоком оформляли документы на получение пациентами высокотехнологичной медпомощи в других регионах России.
Зачем в спортшколе врач
Пятнадцать лет Зоя Трофимовна отдала спортивной медицине — работала врачом в детско-юношеской спортивной школе. В ее компетенцию входили медосмотры, оказание первой помощи в случае травм, а их бывало немало — ссадины, синяки, вывихи, переломы. Увы, случаются и трагедии. Демцура до сих пор помнит, как от острой сердечной недостаточности умер 18-летний футболист. Как в результате черепно-мозговой травмы скончался юный боксер. Это единичные случаи, конечно. Но доктор в обязательном порядке дежурит на соревнованиях — любых. Несколько лет назад в Лянторе открыли секцию по адаптивной физкультуре для детей с ограниченными возможностями здоровья — им нужно уделять особое внимание, в частности, сопровождать на выездные старты.
Зоя Трофимовна научилась разбираться в спортивных дисциплинах, любит игровые виды — баскетбол, волейбол, футбол. Теннис и стрельбу из лука, напротив, считает скучнейшим соперничеством.
— Спортивная медицина — отдельная отрасль знания. Мне пришлось даже специализацию пройти. К примеру, мы проводим тесты и пробы, определяем, какую нагрузку можно дать ребенку, к какому виду спорта он предрасположен в силу физических и психологических особенностей. Каждому — свое. Опять же бывает, в подростковом возрасте развивается пролапс митрального клапана — предпорок сердца. Тогда мы временно, на год отстраняем спортсмена от тренировок, УЗИ делаем, наблюдаем.
Она до сих пор говорит так, будто работает: глаголы в настоящем времени. Что поделаешь, привычка. Шутка ли, трудовой стаж Зои Трофимовны — 53 года. А фактический пенсионный стаж — всего восемь месяцев.
Она не собирается уезжать из Лянтора, чувствует, что нужна здесь — детям и внученьке. Ей, голубоглазой, сполна достется бабушкиного тепла и заботы.
