Михаил Селюков: «Всё должно быть по справедливости»

Интервью депутата Тюменской областной Думы

Депутат Тюменской областной Думы Михаил Селюков трудится в парламенте уже второй созыв подряд. И занимает пост заместителя председателя комитета по бюджету, налогам и финансам. Кроме того, является членом Инвестиционного совета и Межотраслевого совета потребителей по вопросам деятельности субъектов естественных монополий при губернаторе Тюменской области. На минувшей неделе парламентарий дал интервью нашей газете.

Интервью депутата Тюменской областной Думы
Прием граждан по личным вопросам на территории единого избирательного округа. Фото из личного архива депутата.

— Михаил Викторович, давайте поговорим о программе «Сотрудничество». Сколько денег оседает в бюджетах Ямала, Югры и Тюменской области?

— Нас, депутатов от Югры, волнует назревший вопрос взаимодействия Тюмени и Югры в рамках договора между органами власти. В 2019 году мы пришли к таким результатам: фактически из 151,5 миллиарда рублей налога на прибыль, полученных Тюменской областью, 70 млрд она заработала сама, а 81 млрд рублей ей перечислили Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа. За все эти годы взаимоотношений между севером и югом Тюменской области Югра была основным донором. Нынче Ямал впервые перечислил средств даже больше, чем Югра, — порядка 43 млрд рублей, Югра — порядка 38 млрд рублей. Вопрос в том, насколько суммы, которые возвращаются на территорию Ханты-Мансийского автономного округа, честные.

Исторически, когда был заключен договор между органами власти Югры, Тюмени и Ямала, стороны пришли к соглашению, что в бюджет Тюменской области перечисляется налог на добычу полезных ископаемых и 29,5% налога на прибыль, собираемого в округах. При этом в Тюмени оставался НДПИ и 32,5% от полученного налога на прибыль. Остальные деньги пропорционально доходам возвращались в округа.

— А НДПИ у нас ушел в федеральный центр

— Да, в 2010 году данный налог в рамках налоговой реформы полностью ушел в федеральный бюджет. Но Тюменская область до сих пор оставляет себе порядка 14 млрд рублей в счет компенсации НДПИ. И не возвращает их в бюджеты Ямала и Югры.

Если говорить по 2019 году, то фактически Югра недополучила 6,5 млрд рублей, которые Тюмень оставила себе в счет выпадающего НДПИ. В минувшие годы мы эту ситуацию не замечали, так как нужно было выровнять бюджетную обеспеченность юга области. Но в настоящее время, если брать методику Минфина, юг области уже не такой «голодный». Труднее живется теперь на севере. Бюджетная обеспеченность Тюмени в настоящее время даже выше, чем обеспеченность Ямала или Югры. И мы считаем, что на это нужно обратить внимание. Если НДПИ уходит в федеральный центр, то это должно быть правилом для всех. Будет ли какое-то перераспределение средств или какой-то переучет, это, наверное, прерогатива губернаторов. Но жители Югры считают, что могли бы получить в бюджет дополнительные 6,5 млрд рублей и направить их, например, на программу по ликвидации ветхого жилья.

Кроме того, по моим оценкам, и в 2018 году, и в 2019 году порядка одного миллиарда рублей Тюменская область заработала на процентах по депозитам. Это большой плюс. И снова вопрос: деньги, которые должны быть направлены в округа, размещаются на депозитах, значит, проценты от этих депозитов также должны быть направлены в бюджет Югры для решения тех или иных социальных проблем.

То есть мы говорим об одном: нужно честно посчитать все деньги. Когда по-честному и по справедливости все посчитано, тогда и дружба будет крепче, и доверие друг к другу выше.

— Но миллиард — это не такая уж большая сумма…

— Кто-то говорит, что и 6,5 млрд руб­лей — не деньги. Но я не про деньги. А про принципы сотрудничества наших трех субъектов. Если мы живем в атмосфере доверия, то ее важно поддерживать. Одно небольшое лукавство может привести к большому недоверию. И об этом нам всем нужно помнить.

Конечно, сегодня мы ни в коем случае не критикуем программу «Сотрудничество», не пытаемся «раскачать лодку» или что-то еще. Я, как депутат от фракции ЛДПР, живущий в Сургуте и представляющий в Тюменской областной Думе Югру, пытаюсь честно и справедливо обсудить сложившуюся ситуацию. Пусть для восприятия людей сама программа немного сложная. Над ней работают финансисты-профессионалы. Но людям важно понять, что в конечном итоге получают жители Югры.

— Какую выгоду в целом программа «Сотрудничество» несет северянам?

— К сожалению, можно сказать, что средствами, которые в нее поступают, мы откупаемся за свою независимость перед Тюменью. В прежние времена, когда область была единой, уровень жизни на севере области был не таким хорошим, как сегодня. Что касается бюджета Тюменской области, я считаю, что по 2019 году бюджет порядка 205 млрд рублей — рекордный. Таких показателей на юге области еще не было. Это зависит от конъюнктуры цены на нефть, валютного рынка.

На юге области создана Тобольская промплощадка, в том числе с использованием северных средств, за счет налоговых льгот, субсидий. И область имеет достаточно существенный прирост отчислений в бюджет, в том числе по налогу на прибыль. Те 70 млрд рублей, которые юг области заработал, это в основном заслуга Тобольска и Увата. И, конечно, правительства Тюменской области, которое создавало условия для их развития.

То же самое могу сказать о Ямале. Повторюсь: округ по отчислениям в программу «Сотрудничество» вырвался вперед. И я полагаю, что это отдача тех инвестиционных проектов, которые реализованы на полуострове: порт Сабетта, заводы СПГи другие.

Что касается Югры, то явных драйверов роста по налоговым отчислениям в бюджет у нас нет. Мы обходимся классическими налогоплательщиками — предприятиями нефтегазовой отрасли. И в этом смысле югорчанам следует подумать, какие новые инвестиционные проекты нам необходимо развивать. Обратить внимание на нефтехимические проекты, на поддержку нефтяных компаний, работающих со сложными залежами.

К слову, бюджет Тюменской области, который мы обсуждали, в таком объеме, видимо, последний. Такого больше не будет. Также уменьшатся бюджеты Югры и Ямала.

— Михаил Викторович, а информационные технологии? Округ входит в число лидеров цифрового развития страны…

— Мы много об этом говорим. У нас сделаны послабления IT-компаниям. Но фактически, если взять налоговые поступления в бюджет от данной отрасли, то они очень небольшие. Рейтинги составлять мы научились, но фактически видим одно: цена нефти упала, и мы снова все думаем о том, где взять деньги.

Нужны драйверы роста

— В каждом регионе есть портфель инвестпроектов. Наверняка есть такой и в Югре?

— Понимаете, легко формировать инвестпроекты, когда у тебя есть бюджет развития. И мы снова возвращаемся к тому, что бюджет развития юга Тюменской области — это те деньги, которые пришли через программу «Сотрудничество» в Тюменскую область. Из 80 млрд примерно 40 Тюмень оставила себе на свои нужды. И на эти деньги можно привлекать инвесторов, и льготы им давать, и оказывать иные виды поддержки.

В Курганской области, например, таких возможностей нет. Даже несмотря на то что регион возглавил специалист по инвестициям, бывший заместитель губернатора Тюменской области Вадим Шумков. Ведь инвестиции — это такая вещь, что сначала нужно вкладывать и вкладывать. А отдача будет годы спустя.

Если говорить о Югре, то основные инвесторы — это нефтяные компании. Если брать сельское хозяйство, то да, в Советском, Ханты-Мансийском, Сургутском районах местные товаропроизводители сегодня продают качественную молочную, мясную продукцию, великолепные овощи. Эта продукция пользуется большим спросом у югорчан. Но в наших климатических условиях по вполне понятным причинам эта деятельность не может быть приоритетной. Вот для юга Тюмени это действительно актуально.

— Михаил Викторович, а ведь у нас экономика диверсифицируется: в Европу тянется «Северный поток — 2», в Юго-Восточную Азию — «Сила Сибири». Нефть в них — югорская, газ — ямальский…

— Верно, «Северный поток — 2» — это альтернативный способ доставки в Европу энергоресурсов. Всем в последние годы поднадоела ситуация, когда под Новый год на Украине пытаются закрутить вентиль и перекрыть газ. Потому и идет такое сопротивление проекту «Северный поток — 2». Все понимают, что когда он будет реализован, то самая мощная экономика Европы — Германия — будет получать газ по приемлемой цене. Это мудрая государственная политика. Появление заводов СПГ на Ямале — это аналогичная политика по созданию альтернативных путей доставки энергоресурсов на международные рынки.

Мы строим для этого атомоходы в ледовом исполнении и становимся серьезным игроком на рынке сжиженного газа. Это большой плюс. То же самое — «Сила Сибири». Параллельно этой нитке строятся заводы по переработке углеводородов. Фактически у нас будет в руках хороший инструмент: не хотите у нас покупать, мы договоримся с китайцами. Это нормально.

Другое дело, что нам нужно побольше уделять внимания внутренним уникальным проектам. На той же Тобольской промплощадке получаемая прибыль остается в России. Нефтехимические производства — это флагманы роста. Мы все начинаем понимать, что такие заводы по переработке нефти, газа, леса — это предприятия, которые создают стране добавленную стоимость.

Другое дело, что нужен следующий этап передела сырья: производство товаров народного спроса. Огромный ассортимент товаров поступает из Китая, а у нас мало что производится. Нынешняя пандемия показала, что у нас даже нет элементарного производства медицинских масок. Надеюсь, что сложившаяся ситуация многих заставит задуматься.

Тройственный союз выгоднее

— Михаил Викторович, в чем суть тюменской «матрешки»? Что вы думаете об объединении округов и юга Тюменской области? Недавно эта тема вновь всплыла в стенах ГД РФ.

— Все началось с обсуждения темы объединения Архангельской области и Ненецкого автономного округа. На мой взгляд, это совершенно разумное решение. В округе проживают 40 тысяч жителей. И создавать для них отдельный субъект, с чиновниками, органами власти, наверное, это не совсем правильно. И ЛДПР не раз говорила о том, что в подобных случаях нужно укрупнять субъекты РФ.

Если говорить об объединении юга области с Югрой и Ямалом, то оно на сегодняшний день нецелесообразно. Посмотрите: в Югре живут порядка одного миллиона семисот тысяч человек. На юге области — порядка полутора миллионов человек. На Ямале — порядка 550 тысяч жителей. Ситуация по сравнению с Архангельской областью и Ненецким автономным округом совсем другая. Я уже не говорю об экономике Ямала и Югры — она мощнее экономики юга области.

Немаловажен и фактор государственной безопасности: в случае объединения территорий это будет единственный в России субъект, который поделит Россию-матушку напополам. И это неприемлемо.

Нынешняя ситуация всех устраивает. И это хорошо. Даже если говорить с точки зрения финансов, давайте посчитаем бюджеты Югры, Ямала и Тюмени. По прошлому году общий бюджет — порядка 600 млрд рублей. На территории большой Тюменской области живут около 3,7 миллиона человек. Для понимания, в соседней Курганской области проживают около 830 тысяч жителей. И бюджет области составляет порядка 50 млрд рублей. В Свердловской области — 4,3 миллиона жителей. И бюджет региона — около 250 млрд рублей. Понятно, что в случае объединения Тюменской области ей никто не позволит иметь бюджет в 650 млрд рублей.

В данной ситуации субъектам РФ, входящим в большую Тюменскую область, выгоднее статус-кво. А Тюменской области не стоит переживать: ее бюджетная обеспеченность выше, чем бюджетная обеспеченность Югры. И есть Конституция России, где речь идет о трех самостоятельно хозяйствующих субъектах РФ в составе Тюменской области. Другое дело, что руководству наших субъектов, наверное, стоит пересмотреть сложившиеся взаимоотношения, о чем я говорил выше.

— Тринадцатое заседание Тюменской областной Думы состоялось в заочном формате. Насколько это оправданно?

— Сам формат заочных заседаний комитетов и областного парламента при рассмотрении таких серьезных дискуссионных вопросов, как исполнение бюджета и других, на самом деле неприемлем. У меня четкая позиция: на содержание областной Думы тратится в год порядка 700 млн рублей. В этом году запланировано 540 млн. Это колоссальные цифры. И за такие деньги мы должны работать более профессионально. Я уже выступал и в соцсетях, и в СМИ, что проведение заседаний комитетов и Думы в заочном формате — через рассылку материалов депутатам — обосновано неотложностью вопросов, которые нужно срочно решить. А когда это плановое заседание, то такая форма рассмотрения повестки недопустима. В отличие от Тюменского парламента Дума ХМАО-Югры работала и работает в режиме видеоконференцсвязи. Нет никаких проблем. Точно так же в режиме ВКС можно провести заседание и Тюменской областной Думы. Вопросы повестки были очень серьезными: отчет губернатора, исполнение бюджета, информация по итогам работы за год. И если нет обсуждения этих вопросов, и депутаты не могут высказать свое мнение, свои замечания, то такая работа вряд ли приемлема.

Поэтому я и настаиваю, и надеюсь, что следующее, июньское заседание областной Думы пройдет не в заочном формате, а в режиме видеоконференцсвязи. Может быть, даже в очном формате, с соблюдением социальной дистанции, ношением медицинских масок.

— Михаил Викторович, и последний вопрос: нужно ли содержать законодательные собрания с таким количеством депутатов?

— На днях Владимир Жириновский высказался в пользу сокращения депутатского корпуса. Целиком и полностью его поддерживаю. Возможно, 48 депутатов на 1,5 миллиона жителей Тюменской области по сравнению со 100 депутатами Краснодарского края не так бросаются в глаза. Но в Краснодарском крае пять миллионов жителей! Так что нам есть о чем подумать. К примеру, в ХМАО-Югре на 1,7 миллиона жителей — 38 депутатов. Мы должны понимать, что всем нам уже пора затягивать пояса, сокращать количество чиновников и бюджетополучателей. В том числе депутатов в муниципалитетах, в сельских поселениях. Речь не только об областной Думе, а в целом о системе представительной власти. Нужно сделать ревизию имеющихся затрат. Мягко говоря, депутатов всех уровней у нас очень много. А решают они не так много вопросов.

 

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру