Мира Минашева (кладовщик ЦБПО ЭПУ ПАО «Сургутнефтегаз») единственная женщина-доброволец из посёлка Фёдоровский. В январе она вернулась домой, отслужив в СВО. Два года девушка выполняла задачи связиста в 349-м ОБС, прошла суровый быт полевых условий, жила и работала в самодельных землянках и заброшенных помещениях полуразрушенных городов, пережила ранение и завершила службу в звании ефрейтора.
«Вернёшься, и будет солнце»
В Сургутском районе Мира с детства: в 1996 году с родителями переехала из родного Дагестана. Выросла в посёлке Фёдоровском, старшей из четырёх детей в семье. О себе говорит, что с малых лет обладает характером воительницы: не из пугливых, не пройдёт мимо, если кому-то нужна защита, ни в одной ситуации не сдастся «без боя». Отец Тагир Абдулмуслимович всегда говорил: «Нелегко бы нам пришлось, если бы Мира родилась мальчиком». И спорить с ней никто из родных не решался. Вот и после оглашения решения уйти на СВО, только папа подошёл к дочери с вопросом: «У меня есть возможность тебя не переубедить?» Услышав твёрдое «нет», отступил.
Патриотический настрой Мира поясняет так:
– С 2013 года я слежу за событиями, которые происходят на территории Украины, Луганской и Донецкой народных республик. С мобилизацией в 2022-м звонила в военкомат, отвечали: «Девушек не берём». Когда начались ожесточённые бои за Бахмут (2022-2023 гг.), всей душой болела за наших ребят, постоянно штудировала новости, поддерживала связь со знакомыми, отбывшими на службу, искала возможность помочь через волонтёров ( как-то мониторила распродажу балаклав и так далее0, в итоге начала перечислять в помощь бойцам СВО донорские выплаты (донор с 2018 года).
В июне 2023-го контрактника Минашеву провожали из Сургутского военкомата. В дополнение к казённому снаряжению она приобрела камуфляжные тактические костюмы. Признаётся, что волновалась перед отправкой:
– До утра так и не уснула. С детьми Дарьей и Марией (на тот момент им было 10 и 9 лет) попрощалась дома, к своей новой «работе» готовила их заранее, постепенно. Попросила маму Розалию Солтановну заботиться о дочках и потом два года жила с целью вернуться к ним (хотя допускала мысль, что этого может не произойти).
Меня сильно поддерживали друзья, в дороге получала сообщения: «Ты уезжаешь, поэтому идёт сильный дождь. Дай бог, вернёшься, и будет светить солнце»,
Трудное время
Мира получила позывной «Мика». В селе Тоцком (Оренбургская область) она изучала тактическую медицину, училась копать блиндажи, готовить в полевых условиях. Потом медики выехали в зону боевых действий,
В госпитале Мира помогала оформлять военнослужащим документы для прохождения военно-врачебной комиссии, отпуска и госпитализации. Девушка признаётся, смотреть раненым в глаза, наполненные надеждой, было очень тяжело:
– Помню, как мужчина с осколочным ранением в инвалидной коляске ждал хирурга, а под ним собралась целая лужа крови… «Трёхсотые» смотрели на врачей с такой верой в спасение.
Погибших вокруг было немало. Но страшные известия приходили и из дома: спустя неделю после моего отъезда у папы остановилось сердце, ему было всего 53 года. Помню, как сижу в госпитале, слёзы льются рекой, все вокруг пытаются меня успокоить – было очень тяжело.
После этой утраты перешла в Фельдъегерскую почтовую службу (ФПС). В августе 2023-го их часть почти месяц базировалась в лесополосе под Миллерово (Ростовская область), там Мира познакомилась с Таней. Ночевали в спальниках на холодной земле, душ принимали в раз в неделю: если мужчины иногда и спускались до водокачки, то для женщин приезжали КАМАЗы – бани на колёсах. А в жаркие дни к вечеру из нагретой на солнце воды устраивали летний душ.
Основное, что твердят новичкам: «земля» и «небо». То есть «за лентой» всегда нужно быть начеку: смотреть под ноги и замечать над головой «птичек» (дроны). Мира вспоминает, что одно время с ней служил парень из отряда «Б.А.Р.С» без стопы – лишился её как раз по неосторожности.
Вскоре группу связистов перевели в Кременную (город в ЛНР на границе с ДНР): около двух недель жили в гаражах, неподалёку от линии соприкосновения. Коллективно рыли окопы, патрулировали улицы. Питались консервами, кашей или супом, приготовленными на костре, хлеб был свежим.
Мира не скрывает, что первое время не спалось из-за страха. Холодный бетонный пол застелили картоном, а ребята откуда-то притащили девчонкам железную кровать и раскладушку. А ещё соорудили трубу для вентиляции, но на ночь её нужно было закрывать, чтобы не обнаружили по свету. В местах боевых действий зачастую можно было полагаться только на судьбу. Буквально через два дня после того, как группа сменила место дислокации, противник разбомбил гаражные постройки.
В городе Рубежном (ЛНР, в 30 км от передовой) размещались на территории заброшенного завода. Если в сентябре вода на объекте ещё была, то, с приходом холодов, трубы перемёрзли. Взвод договорился с женщиной, которая присматривала за заброшенным домиком, чтобы ребята иногда приходили туда – помыться и постирать вещи.
С местными жителями были осторожны – всякие среди них попадались.
– В основном нас встречали радушно, но случалось, что были не рады, называли оккупантами, – рассказывает Мира. – Одна старушка в Кременной при встрече сказала нашим мальчишкам: «Вот придут наши и вас порубят». Часто бойцов СВО пытались отравить. Слышала, что перед 23 февраля в одном батальоне парни просто погибли от купленных где-то энергетиков.
Некоторые передавали координаты российских войск противнику, таких диверсантов ловила военная полиция.
А в маленьком городе Счастье (ЛНР) я подружилась с милой девушкой – мастером по ногтевому сервису (всегда питала слабость к красивому маникюру), даже могла принять у неё горячий душ и переночевать в комфорте.
Жаль людей, которым под натиском фашистов пришлось покинуть родные дома, увидеть на их месте руины или пепелище. Трудно представить, как в один миг теряешь всё, и с одной сумкой бежишь, куда глаза глядят, лишь бы остаться в живых. Часть людей осталась жить в жутких условиях: прячась в подвалах, без тепла, и света.
Сейчас в Донецке и Луганске всё восстанавливается: крыши кроют, окна ставят, фасады домов равняют, дороги там уже, лучше, чем дома.
Поддержка своих
В одном из сёл (без уточнения его координат) наши военнослужащие своими силами построили целый город под землёй: копали блиндажи, коридоры. Необходимый материал первое время закупали на собственные выплаты, использовали подручные средства. Потом Мира узнала, что полк «Марго» (благотворительная кампания из Курска) оказывает мощную поддержку бойцам СВО, и предложила обратиться к ним за помощью.
– В результате нам собрали к самовывозу целый КАМАЗ стройматериалов – от гвоздей до утеплителя, плюс закупили шесть раций! – с восторгом вспоминает собеседница. – Также откликнулся волонтёрский отряд «Батальон» из Дубны (Подмосковье), которым руководит многодетная мама Полина Васильева: привозили нам бензопилы, шуруповёрты и даже ёмкость для воды с электроподогревом (чтобы мыться), ну и очень мы были рады шерстяным носкам, портянкам и вкусностям. Признательна за отклик и землякам: председатель профсоюзной организации ЦБПО ЭПУ Алексей Владимирович Токарев записал, что нам было необходимо, и вскоре мы с сослуживцами получили посылкой генератор, шуруповёрт, болгарку, масло к этому инструменту и налобные фонарики.
В целом «гуманитарка» приходила регулярно, в дефиците оставались лишь влажные салфетки и конфеты.
Батальон ФПС из 278 человек жил в постоянном движении, сменяя объекты. Связисты всегда при рации, настроены на нужную волну: прослушивают, что происходит на всех позициях, стараясь не пропустить важную информацию, это они своевременно сообщают о «прилётах» (обстрелах), чрезвычайных происшествиях. Здесь Мира встретила земляков из Фёдоровского – Никиту с позывным «Сахно» и Сашу с позывным «Ангел», крепко с ними подружилась (сейчас общаются, даже с Сашиной мамой).
Взвод ФПС, в котором служила Мира, также включал шесть мужчин (ровесники и постарше, один годился в отцы). У каждого свои задачи: так в отряде был свой снабженец и повар, а «рукастый» Арслан (мог смастерить и починить что угодно) отвечал за исправность машины. Задачей Миры было получение почты в основном пункте связи (за 100 километров) и доставка писем, коробок по войсковой части. На стареньком «ГАЗончике» дорога казалась вдвое длиннее: выезжали в 5 утра, чтобы к 9 часам прибыть в Луганск (позже взводу выдали КАМАЗ, стало легче). По возможности ответственные из подразделений выдвигались навстречу, письмам бойцы всегда были очень рады. Свои Мира хранит до сих пор.
Территория части была огорожена, на объекте днём и ночью дежурили часовые. Нередко ловили украинских диверсантов при попытке проникновения. Однажды «прилёт» случился совсем рядом, взрывной волной Миру отбросило от окна почти до раскалённой печки.
Несмотря на постоянную опасность, бойцы старались дарить друг другу тёплые моменты. Девушки, например, иногда готовили что-то особенное. Коронкой Миры в тех условиях стал картофельный соус с тушёнкой и овощами на газовой плите, а на Масленицу она пекла ребятам блины и оладьи. На дни рождения дарили друг другу что-то из полезного: блокнот с ручкой из посылки от родных, или пачку салфеток, доставшуюся из «гуманитарки».
Повороты судьбы
Полгода при штабе не было Интернет-сети (к слову, на Краснолиманском направлении до сих пор нет сотовой связи), с установкой «тарелки» появилась возможность общения с родными.
– Помню, пришла в соседний дом с просьбой к ребятам раздать интернет, – делится очередной историей Мира. – А там был боец с больным зубом – уже флюс пошёл. Успешно применила медицинские навыки, и мне пошли навстречу.
Интернет был слабый, но он имел огромное значение: я могла периодически читать сообщения от мамы и дочек. А 2 сентября я по телефону поздравила маму с Днём рождения – целое событие!
В июне 2024-го «Мика» второй раз была направлена в командировку (по вопросам делопроизводства) в военный городок Екатеринбурга. Там произошло её главное знакомство:
– Павел – офицер, помощник начальника штаба. Я сразу его заметила, да и он пристально наблюдал за мной, наши взгляды встречались, но сделать первый шаг мы не решались. Один раз он помог мне в выполнении задания, после чего позвал на свидание. Он добрый, отзывчивый, но характер сильнее моего – рядом с ним я впервые за долгое время чувствую себя, как за каменной стеной.
В августе я ездила домой в небольшой отпуск, Павел приехал следом с цветами и сделал мне предложение, познакомился с семьёй, все приняли его тепло.
К слову, за большим столом мы обсуждали такой поворот судьбы: в мирное время разве встретились бы мы, разделённые таким расстоянием (я из Сургута, Павел из Йошкар-Олы)?! Кстати, встреча в Екатеринбурге была судьбоносной и для моей бабушки: она работала там медиком в военной части, где познакомилась с дедушкой и после уехала за ним в Дагестан.
С отцом моих девочек я давно состояла в разводе. Но после заключения контракта неожиданно получила от Игоря письмо, в нём он говорил, как гордится мной. Когда я впервые выехала «за ленту», он писал, как я нужна дочкам. А через год сам ушёл добровольцем. По-дружески мы поддерживали связь. Перед одной боевой задачей Игорь будто что-то почувствовал, в разговоре он вдруг произнёс: «это билет в один конец» и настойчиво просил меня любым способом уволиться, вернуться домой к девочкам, «потому что любить их так, как мама, никто не сможет». Меня это тронуло.
Игорь погиб при штурме Новгродовки (Покровское направление, август 2024), в сентябре я узнала об этом от его сослуживца из отряда «Сармат», хотя 3 месяца он числился без вести пропавшим, и мы с надеждой ждали, пока его привезут в Ростов. За это время мама успела свозить старшую внучку в госпиталь на сдачу анализа ДНК для опознания. Девочки Игоря очень любили, они громко ревели в трубку, не веря в страшное известие. И мне было очень тяжело оттого, что не могла их обнять, поддержать и утешить. Игоря похоронили в Ишиме (Тюменская область), рядом с родными.
Как единственный родитель Дарьи и Марии, я начала оформлять увольнение. Но даже при предоставлении всех справок о погибшем, постоянных хлопотах мамы, поддержке сургутской опеки, это получилось далеко не сразу.
В декабре дочери написали письмо деду Морозу: «Пусть мама приедет домой на Новый год». Вроде знали, что волшебник не существует, а после свершения желания, говорят, немного поверили в чудо.
С чистого листа
Наш диалог прерывает появление в комнате серого «британца». Мира нам представляет кота, как талисман, привезённый «из-за ленты»:
– Со мной жила девушка с позывным «Мать». Как-то она открыла коробку с сухпайком и с визгом буквально запрыгнула ко мне на руки. Оказалось, испугалась мыши. На нашу идею завести кота оперативно отозвался один «ахматовец» (СОБР «Ахмат») Тагир (как звали моего папу) и уже через день привез нам с передовой крошечный пушистый комочек. Котёнок умещался в ладошке, лакать молоко ещё не умел. Я назвала его Амир: популярное в Дагестане мужское имя, к тому же созвучное с моим. Он быстро подрос и стал ездить со мной за почтой: в дороге вёл себя спокойно, только при подозрительных звуках, предусмотрительно прижимал ушки.
Конечно, при возвращении домой я не могла с ним расстаться. Амирчик стал другом нашей шотландской вислоухой Стеше. И дети сразу его полюбили, с ними он очень покладистый, словно плюшевая игрушка. А боевой нрав проявляет на территории дома, чувствуя себя её защитником: гоняет чужих котов, дерётся с ними, потом зализывает «ранения».
В свои 33 года Мира привыкает к новому образу жизни, начинает её с чистого листа. Адаптация молодой женщины проходит непросто: не отпускает напряжение, постоянное ожидание опасности – то раздражает сплошная темнота, то наоборот – хочется спрятаться от открытого света. Появились проблемы со сном. Работа с психологом, назначенным куратором из Регионального общественного фонда «Защита Отечества», помогает. Тем не менее, пребывание в социуме, который практически не ведает того, что в реальности происходит «за лентой», с боевыми товарищами Миры, накладывает определённое отчуждение. Женщина признаётся, что круг её общения кратно сузился. Пережитое с ног на голову перевернуло её мировоззрение, определило основные жизненные ценности. Она бесконечно благодарна своей маме, которая два года занималась воспитанием двух внучек и, как могла, поддерживала свою старшую дочь. Общение с близкими стало для Миры Тагировны главным смыслом. А ещё она ждёт возвращения супруга Павла, который служит в разведке.
– В январе этого года, во время его отпуска, мы здесь расписались и съездили в его родной город, – глаза Миры светятся от счастья.– За эту неделю я влюбилась в Йошкар-Олу. Возможно, мы когда-нибудь туда переедем.
А пока радуюсь коротким звонкам, сообщениям, что он жив, здоров.
Мне тоже предлагали ещё раз заключить контракт, но, понимаю, что нельзя испытывать судьбу – дети мне сильно дороги. Да и Павел сказал: «Жди дома», оказывается, приятно быть покорной, слабой женщиной.
В ближайших планах – сделать ремонт приобретённой в Сургуте квартиры. Переезд планирую, когда к этому будут готовы девочки, лишние потрясения им ни к чему. Пока детям привычнее и комфортнее в нашем небольшом домике (дачный городок в Фёдоровскоом), будем его достраивать. А ещё хочется съездить всей семьёй на море... И дождаться мира. Чтобы все бойцы вернулись домой, к семьям и мирным делам, жили в любви и покое.
